Связи между Китаем и странами Центральной Азии, такими как Казахстан, в последнее время привлекают большое внимание. Средства массовой информации сообщают, что в мае этого года Сиань в Китае примет первый личный саммит Центральная Азия-Китай. Известно, что Казахстан и Китай обсуждают возможность отмены визового режима для путешественников между двумя странами.
Фото предоставлено Каспийским политическим центром.
Казахстан, наряду с другими странами Центральной Азии, имеет долгую и сложную историю с народом Китая. Между странами налажено плодотворное экономическое сотрудничество, и предстоит еще много работы на пути к укреплению наших отношений.
Хотя древняя Китайская империя в целом не подвергалась сильному влиянию монгольских и тюркских племен из Средней Азии, она была направлена на защиту против набегов этих племен Китай построил свою самую известную преграду — Великую стену. Несмотря на опасения потенциальной агрессии со стороны евразийских кочевников, имперский Китай всегда имел огромный экономический интерес к региону, в котором сейчас находятся страны Центральной Азии. Например, экспансия династии Хань в Среднюю Азию заложила основу знаменитой сети Шелкового пути, которая способствовала экономическому и культурному обмену между Востоком и Западом.
Фото автора. Асель Нусупова.
Возможность нового типа Шелкового пути была поднята крупномасштабным строительным проектом, который осуществляет Китай, известным как Пояс и путь. Представляя инициативу в Астане, Казахстан, в сентябре 2013 года, президент Китая Си Цзиньпин подчеркнул, что более 2100 лет назад, во времена китайской династии Западная Хань (206 г. до н.э. – 24 г. н.э.), имперский посланник по имени Чжан Цянь дважды ездил «открывать двери» на территории Средней Азии с целью развития торговых контактов со Средней Азией. Это привело не только к торговле между странами, но и послужило для Китая путем на запад, облегчая торговлю с Европой.
Идея воссоздания инициативы «Шелковый путь» впервые была рассмотрена премьер-министром Китая Ли Пэном во время его знаменитой поездки доброй воли в Центральную Азию в 1994 году. Во время этого визита Ли Пэн предложил идею «Восстановления инициативы Шелкового пути». Согласно статье от 20 апреля 1994 года в International Herald Tribune, Ли Пэн сказал: «В прошлом Шелковый путь соединял Китай и Узбекистан… Теперь мы хотим построить новый Шелковый путь».
Со времени визита Ли Пэна отношения между Китаем и странами Центральной Азии значительно улучшились и расширились, особенно в сфере торгово-экономического сотрудничества. Значительная часть этой торговли происходила между Китаем и Казахстаном, чему способствовала их общая граница. Но в то время как экономическое сотрудничество процветает, проблемы между странами остаются. Вопросы политики и безопасности являются частью отношений между республиками Центральной Азии, такими как Казахстан, и их могущественным соседом.
Следует отметить, что с момента обретения независимости чуть более тридцати лет назад Казахстан и другие республики Центральной Азии стали объектом повышенного внимания не только Китая, но и США. Хотя США были очень активны в регионе еще до того, как страны Центральной Азии обрели официальную независимость, их влияние было второстепенным по сравнению с влиянием Китая.
Во многом это связано с географической удаленностью региона от США. Эта удаленность не позволяет Соединенным Штатам выделить достаточно большой объем ресурсов для полноценного экономического взаимодействия с республиками Центральной Азии. Это также ограничивает участие США в модернизации физической инфраструктуры этих стран. Китай, в отличие от США, является непосредственным соседом трех стран Центральной Азии: Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана. Эта непосредственная близость и ускоряющееся экономическое взаимодействие между Китаем и Центральной Азией задают новый тон в регионе. Это также требует от мировых сверхдержав новых подходов к установлению дипломатических отношений.
Этот новая эра в отношениях между Китаем и Центральной Азией и потребность в инновациях в дипломатии были среди тем, рассмотренных на информативном диалоге, организованном Каспийским политическим центром (ЦПК) в Вашингтоне 4 апреля.
Центрально-азиатский регион, конечно же, включает Казахстан, страну с древней историей, связанной с Китаем, и текущую экономическую реальность, очень связанную с этой страной. Огромный объем торговых потоков между Китаем и Казахстаном делает его заметным партнерством в этом регионе, партнерством, уходящим корнями в далекое прошлое.
Казахские степи были одним из главных узлов Шелкового пути. По мнению известного казахстанского историка Карла Байпакова, еще до миссий Чжан Цяня в Среднюю Азию, сакское государство в Приаралье и Жетысуйский район (исторический район, расположенный к западу от Тянь-Шаньского хребта, образующего границу между Китаем и Средней Азии) установили собственные тесные контакты с Китаем.
После дипломатических экспедиций Чжан Цяня активизировались экономические и культурные обмены между Китаем и Казахстаном (а также другими государствами Центральной Азии). На протяжении веков отношения между всеми этими странами превратились в сложное взаимодействие идеологических, политических и экономических факторов.
Эта сложная история служит фоном для очень современной дискуссии, организованной КПК с экспертами, изучающими китайскую инициативу «Пояс и путь» в Центральной Азии. Эта инициатива является одним из крупнейших и наиболее значимых проектов, когда-либо предпринятых Китаем. Мероприятие CPC предоставило участникам платформу для обмена мыслями о последствиях, возможностях и рисках, которые эта огромная программа строительства пояса и пути привозит в регион.
По словам Роберта Дейли, директора Института Киссинджера Центра Вильсона по Китаю и Соединенным Штатам, «У Китая относительно легкая задача в регионе». Он подчеркнул, что «в силу своего географического положения, привлекательности своих рынков, своего статуса торгового партнера номер один в регионе и своих возможностей подключения Китай имеет преимущества». Эти преимущества — те, с которыми «Соединенные Штаты не могут сравниться и не могут победить». И «это, вероятно, останется верным в течение очень долгого периода времени».
Еще один момент, указанный Дейли, заключался в том, что «Китай не должен выполнять все свои обещания в Центральной Азии, чтобы иметь возможность затмить участие и вклад Соединенных Штатов в Центральную Азию». По словам Дейли, «упор Китая на развитие, его статус рынка энергии, его интерес к проектам в области сельского хозяйства и водоснабжения — все это затмевает то, что на самом деле могут предложить Соединенные Штаты». Дейли видит возможность для США ухудшить свое положение в этом регионе, если он продолжает путь общения «в рамках конкуренции великих держав» и «игнорируя все части мира, которые не являются великими державами». И это «именно те области», по словам Дейли, где «Китай доминирует».
Тот факт, что Китай «входит» в центральноазиатский регион с точки зрения увеличения своего военного присутствия, подчеркнула Брианна Тодд, профессор практики Центра стратегических исследований Ближнего Востока и Южной Азии Национального университета обороны. Она отметила, что в то время как проекты развития инфраструктуры в Центральной Азии замедляются, силы безопасности Китая, напротив, расширяют свое присутствие в регионе. И «они выполняют там много разных функций», «от патрулирования безопасности» до «борьбы с терроризмом» и «операций по поддержанию мира».
Йоханнес Линн из в Brookings Institution сообщил, что проект связан с долговой проблемой. Страны сталкиваются с проблемами, связанными с добычей природных ресурсов, «несправедливым и непрозрачным распределением доходов». Еще один важный вопрос касается характера самих инфраструктурных проектов. Были подняты вопросы относительно того, нацелена ли инициатива «Пояс и путь» на «мягкую» часть инфраструктуры, такую как пересечение границ, улучшение логистики, которая фактически «предоставляет улучшенные услуги» для самого Китая.
По словам Линн, большая проблема заключается в том, не ориентирована ли транспортная инфраструктура на Китай, а не на оставшихся соседей и мировые рынки. Линн также предположил, что Страны Центральной Азии, участвующие в инфраструктурных проектах с Китаем, также должны учитывать безопасность телекоммуникационных инвестиции, сделанные Китаем, и необходимость защиты окружающей среды, связанной с проектами.
В то время как есть заметные опасения для стран Центральной Азии, в регионе также есть опасения для Китая. Элизабет Вишник, старший научный сотрудник отдела изучения Китая в Центре военно-морского анализа, отметила, что Центральная Азия «это не просто страна возможностей, это зона риска».
Обсуждение ЦПК послужило полезным напоминанием о том, насколько сложным может быть потенциально выгодное партнерство между Центральной Азией и Китаем. Помимо многих экономических вопросы и проблемы безопасностисуществует история недоверия, которое необходимо преодолеть.
Экономическое сотрудничество, особенно в рамках инициативы «Пояс и путь», может стать поворотным моментом в отношениях между Китаем и Центральной Азией. Мы надеемся, что это принесет положительные, ощутимые результаты для региона и сбалансирует конкуренцию великих держав за влияние в Центральной Азии. Возможно, будущие историки будут оглядываться назад на инициативу как на настоящий второй Шелковый путь, обеспечивающий связь и процветание на обоих концах своего маршрута.
Автор — аналитик со степенью магистра экономики Джорджтаунского университета в Вашингтоне, округ Колумбия, с более чем 20-летним опытом работы в правительстве Казахстана. Она занимается макроэкономикой, сырьевыми товарами, финансовыми рынками, экономической и социальной политикой в Казахстане и во всем мире. Для AstanaTimes.
