Во время судебного слушания по делу бывшего чиновника Куандыка Бишимбаева, эмоции прокурора Айжан Аймагановой достигли предела, утверждает корреспондент Bizmedia.kz.
С началом заседания внимание суда было сосредоточено на анализе данных с мобильного телефона Салтанат Нукеновой — обсуждались текстовые сообщения, фотографии и записные книжки. В процессе чтения данных с телефона, Бишимбаев и его защита активно вступали в диалог, высказывая собственные замечания.
В один момент прокурор выразила своё разочарование текущей ситуацией.
«Позвольте мне заявить, что продолжение в таком режиме кажется невозможным. Если у нас есть полномочия на проведение анализа, то почему же нам не разрешают эффективно его осуществлять? Представляется, что защита делает все, что угодно, мешая нашей работе. Я предлагаю проанализировать весь имеющийся у нас материал, и только потом перейти к вашим вопросам», — обратилась Аймаганова к судье.
Затем право на допрос обвиняемого было передано государственному обвинителю.
Бишимбаев, ваша позиция абсолютно понятна. Как говорится, ясна как день, и к бабке не ходи, и дураку ясно» — высказалась Айжан Аяганова.
После этих слов судья выразил недовольство действиями прокурора.
«Позвольте напомнить вам, представитель обвинения, что ваши высказывания выходят за рамки допустимого. Кажется, вы забыли, что вы находитесь не где-нибудь, а на судебном процессе. От вас, как от представителя государственной стороны, ожидается соблюдение высоких стандартов риторики», — указала судья Айжан Кульбаева.
Позже адвокат Жанна Уразбахова зачитала результаты судмедэкспертизы из обвинительного акта.
Смерть Нукеновой наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождающейся острой субдуральной гематомой в правой лобно-височной теменной затылочной области, с последующим развитием дислокационного синдрома и вклинения миндалин мозжечка в большое затылочное отверстие.
Это обусловило нарушение, а затем и прекращение функции центральной нервной системы, остановку сердечной деятельности и дыхания, что явилось непосредственной причиной наступления смерти. Судя по выраженности трупных явлений, давность наступления смерти меньше суток, на момент проведения экспертизы, которая проводилась 10 ноября с 10 до 12 часов.
Пункт 5.5 — при химико-токсикологическом исследовании крови и мочи трупа обнаружен этиловый спирт в крови — 3,31 промилле, в моче — 1,82 промилле, что применительно к живым лицам оценивается как незначительное влияние алкоголя на организм.
Пункт 6.6 — при химико-токсикологическом исследовании внутренних органов Нукеновой наркотические, лекарственные и психотропные вещества не обнаружены. После вскрытия мочевого пузыря был произведен наркотест — пять мультитестов для одновременного выявления кокаина, мефа, морфина, тетрагидроканнабинола в моче, который дал отрицательный результат.
При судебно-медицинской экспертизе трупа, обнаружены следующие телесные повреждения:
- Закрытая черепно-мозговая травма.
- Множественные ссадины и кровоподтеки лица, левой ушной раковины, левой заушной области.
- Осколчатый перелом носовой кости.
- Кровоподтек, ссадина и ушибленная рана подбородочной области.
- Кровоизлияние в мягкие ткани лица носовой области и верхней челюсти, подбородочной области.
- Кровоизлияние в мягкие ткани головы, лобно-теменной области справа и слева.
- Острая субдуральная гематома (кровоизлияние под твердную мозговую оболочку головного мозга.
