Свежие данные Бюро национальной статистики продемонстрировали впечатляющую динамику: по итогам семи месяцев 2025 года экономика Казахстана выросла на 6,3%. Этот показатель не только опережает прогнозы многих международных институтов, но и, что более важно, показывает качественные изменения в структуре ВВП. Драйверами роста выступили несырьевые сектора, такие как транспорт, строительство и обрабатывающая промышленность, что свидетельствует об успешности курса на диверсификацию.
Однако за этими цифрами стоит сложная экономическая картина, со своими вызовами и рисками. О том, какова реальная природа нынешнего роста, почему высокая инфляция остается главной проблемой и как политика, формируемая Президентом, отвечает на эти вызовы, мы беседуем с экономистом, генеральным директором AERC Жаныбеком Айгазиным.
– Жаныбек Жумагулович, здравствуйте. Данные по ВВП за семь месяцев впечатляют — рост 6,3%. Но за этой цифрой скрывается структура. Какие качественные, структурные изменения в экономике Вы видите за этим ростом, и как они соотносятся со стратегическим курсом, заданным Президентом Токаевым?
– Здравствуйте. Цифры действительно позитивные, и они соответствуют общей цели по удвоению ВВП к 2029 году, которая была заложена в Национальном плане развития. Однако, как экономист, я всегда смотрю на данные с определенной осторожностью. Во-первых, нужно понимать, что это оперативная, предварительная оценка, которая еще может быть скорректирована. Во-вторых, для нас более показательны квартальные или годовые данные, которые сглаживают месячные колебания.
Если же говорить о структуре, то мы видим, что основной вклад вносят отрасли, ориентированные на внутренний спрос: строительство, торговля, транспорт. Это говорит о высокой деловой активности внутри страны. Однако значительная часть этого роста, особенно в строительстве, обеспечена государственными инвестициями. Яркий пример — масштабный проект «Комфортная школа», инициированный Президентом. Это важные и нужные вложения в основной капитал, в будущее страны. Но в то же время мы видим так называемый «эффект замещения»: частные инвесторы пока ведут себя осторожнее.
– Вы упомянули «эффект замещения». С чем связана осторожность частного бизнеса, и почему государству приходится брать на себя роль главного инвестора?
– Главная причина — это высокая стоимость денег в экономике, которая, в свою очередь, является прямым следствием высокой инфляции. Смотрите, годовая инфляция у нас все еще двузначная — 11,8%. Соответственно, чтобы сдерживать ее, Национальный Банк вынужден поддерживать высокую базовую ставку. Коммерческие банки, занимая деньги по этой ставке, выдают кредиты бизнесу уже под 20-22% годовых.
Вы представляете, какую рентабельность должен иметь инвестиционный проект, чтобы «отбить» такую стоимость кредита? Таких высокомаржинальных проектов в реальном секторе очень мало. Поэтому частный бизнес предпочитает либо не рисковать, либо вкладываться в более быстрые и спекулятивные операции. В этих условиях государство, выполняя поручения Президента по обеспечению экономического роста, вынуждено само инвестировать в длинные, инфраструктурные проекты, чтобы не допустить снижения темпов роста экономики.
– Давайте подробнее остановимся на обрабатывающей промышленности. Ее рост составил 6,1%, но это ниже, чем в целом по промышленности (6,9%). О чем это говорит?
– Это очень важный нюанс, который показывает, что, несмотря на позитивные сдвиги, наша экономика все еще сильно зависит от сырьевого сектора. Общий рост промышленности «вытянула» горнодобывающая отрасль, которая выросла быстрее обработки. В первую очередь, это связано с увеличением объемов добычи нефти в рамках договоренностей ОПЕК+.
В то же время в металлургии, которая составляет основу нашей обработки (около 40%), рост совсем незначительный — всего 1,3%. Это связано со стагнацией в добыче металлических руд, что, в свою очередь, вызвано снижением спроса со стороны Китая на фоне его торгового противостояния с США. Эта ситуация наглядно демонстрирует нашу уязвимость перед внешними шоками. Поэтому стратегическая задача по углублению диверсификации, которую ставит Президент, остается абсолютно первостепенной.
– Вы несколько раз упомянули инфляцию как ключевую проблему. Высокий рост и высокая инфляция — мы попали в порочный круг?
– В определенном смысле, да. Это похоже на змею, кусающую свой хвост. Рост экономики расширяет спрос, а расширение спроса при недостаточном предложении подстегивает цены. Высокие цены заставляют Нацбанк держать высокой ставку, что удорожает кредиты и тормозит частные инвестиции в расширение того самого предложения. Это главный вызов для людей, принимающих решения в сфере экономической политики.
Более того, у нас есть структурные факторы, которые будут поддерживать инфляцию на высоком уровне. В первую очередь, это масштабные инвестиции в модернизацию ЖКХ. Коммунальные предприятия берут дорогие кредиты на ремонт сетей, и единственный способ их вернуть — заложить эти расходы в тарифы для населения. А рост тарифов — это прямой вклад в инфляцию. Следующим проинфляционным внутренним фактором является поэтапный отпуск цен на ГСМ, что соответственно по цепочке будет влиять на себестоимость отечественного производства. Поэтому, на мой взгляд, в ближайшие год-два достичь целевого показателя по инфляции будет крайне сложно. И я считаю, что борьба с инфляцией должна быть даже более важным приоритетом, чем погоня за цифрами роста ВВП, потому что именно инфляция съедает доходы и бьет по благосостоянию простых граждан.
– Учитывая все эти вызовы — инфляцию, высокую стоимость кредитов, зависимость от внешних рынков — какую роль в удержании экономической стабильности и задании вектора на развитие играет экономическая политика, формируемая Президентом Токаевым?
– В таких сложных условиях, как внутренних, так и внешних, роль первого руководителя становится ключевой. Мы видим, что экономическая политика, формируемая Президентом, носит ярко выраженный прагматичный характер. Акцент делается на решении реальных, назревших проблем. Если у нас изношены ТЭЦ — запускается масштабная программа их модернизации. Если в школах не хватает мест — инициируется проект «Комфортная школа». Если традиционные торговые пути становятся рискованными — форсируется развитие альтернативного Срединного коридора.
В условиях так называемого «переходного периода», в котором находится наша страна и сложной, неопределенной геополитической среды нужна сильная политическая воля для того, чтобы продавливать сложные, порой непопулярные, но жизненно важные реформы.
