В 2025 году казахстанский бизнес столкнулся с феноменом, который не описывают классические учебники по экономике. С одной стороны, официальная безработица замерла на исторически низких 4,6–4,7%. С другой, бизнес и чиновники заявляют о катастрофическом дефиците персонала. Bizmedia.kz проанализировал «изнанку» рынка труда и выяснил, куда исчезают работники.
На рынке труда Казахстана складывается парадоксальная ситуация. Статистика показывает прирост рабочей силы, в среднем по 50 тысяч человек ежегодно. При этом, по прогнозам Центра развития трудовых ресурсов, к 2030 году дефицит кадров превысит 1,5 млн. Уже сейчас Казахстану необходимо около 900 тыс. специалистов со средним техническим образованием. То есть тех, кого называют «синими воротничками». К этой категории относятся и низкоквалифицированные кадры – грузчики, разнорабочие и так далее.
Причем работников не хватает в обрабатывающей промышленности, сельском хозяйстве, строительстве. То есть в тех секторах, на которые правительство делает ставку. И дефицит возник совсем не потому, что строятся и расширяются предприятия. Причина скорее в перетоке рабочий силы из реального сектора в сферу услуг.
То есть, ранее компании конкурировали за работника между собой. Сегодня у них общий конкурент — алгоритм в смартфоне. Люди отказываются идти в штат на «стабильный оклад», выбирая неопределенность, но «живые деньги» на рынках, в такси и доставке.
Ловушка для курьера
Мы уже писали о ярко выраженном тренде последних лет — абсолютное число самостоятельно занятых растет быстрее, чем число наемных работников в реальном секторе. Это те самые «пропавшие» грузчики, водители и разнорабочие. Они числятся как самозанятые или работают через платформы. Данные рынка шокируют разрывом. Зарплата сотрудника в ЖКХ или начинающего рабочего на производстве стартует с 150–200 тыс. тенге. В то же время, реклама платформ доставки, обещает курьерам в крупном мегаполисе от 350 до 600 тыс. тенге в месяц.
Если посмотреть на ситуацию глазами 25-летнего парня из региона, который приехал в мегаполис на заработки, то выбор очевиден. С одной стороны, собеседование и ожидание негарантированного результата две-три недели. Здесь же жесткий рабочий график и фиксированный оклад, который не соответствует стремительной инфляции. На другой чаще весов регистрация в приложении за 15 минут, свободный график и возможность заработать «здесь и сейчас» переработками.
Для работника, у которого есть кредиты или ипотека, возможность получить «живые деньги» сегодня вечером перевешивает «соцпакет» и «пенсионные отчисления», которые предлагает работодатель. Похоже, что традиционный бизнес проигрывает битву за мотивацию.
Однако массовый уход работников в самозанятость может иметь и отложенные негативные последствия для экономики. Статистика по качеству занятости показывает рост доли людей с «чрезмерной продолжительностью рабочего времени» (более 48 часов в неделю).
Гиг-экономика создает иллюзию свободы, и высокого заработка. Однако, чтобы заработать обещанные 500 тыс., курьеру приходится работать по 12-14 часов без выходных, больничных и отпусков. Это выжигает человеческий ресурс, и через 3-4 года такой работник теряет здоровье, не приобретая никакой квалификации. То есть через несколько лет Казахстан рискует получить всплеск безработицы, и соответственно рост социальных расходов. С чем уже столкнулись некоторые страны.
Мировой опыт
Казахстан не уникален в этой проблеме, мы просто вошли в этот тренд с опозданием на 3–5 лет по сравнению с США и Европой. В мире этот феномен называют The Blue-Collar Drought («Засуха синих воротничков») или The Great Resignation («Великое увольнение»), когда персонал массово уходит из найма в гибкие формы занятости. Вот как разные страны и глобальный бизнес решают проблему конкуренции с гиг-экономикой.
В США пошли по принципу – не можешь победить-возглавь». Промышленность и ритейл приняв, что не могут конкурировать с Uber по свободе графика, начали «уберизировать» заводы. Внедряют приложения, где штатные сотрудники могут сами выбирать смены. Не хочешь выходить, не выходи. Хочешь заработать побольше бронируй смену на выходных. Кроме того, стандартом стала выплата зарплаты в конце смены на карту. Что минимизировало преимущество курьеров «живые деньги каждый день». Появились платформы, которые работают для грузчиков и сборщиков. Завод просто выставляет заявку «надо 50 человек на завтра», и люди приходят на одну смену.
Евросоюз выбрал законодательное удушение преимуществ агрегаторов. Европарламент принял правила, которые вводят «презумпцию найма». Если платформа контролирует цены, внешний вид и качество работы курьера, она обязана признать его штатным сотрудником. То есть платформам приходится платить за курьеров налоги, оплачивать отпуска и больничные. Услуги резко подорожали, а доходы курьеров и таксистов снизились. В итоге работа в свободном секторе стала менее выгодной чем в реальном. При этом часть агрегаторов ушла с рынка, а оставшиеся превратились в логистические компании с графиками и сменами.
Китай тоже вмешался в работу алгоритмов. В частности, ввел запрет на сверхэксплуатацию. Власти обязали платформы переписать алгоритмы так, чтобы курьеры не могли брать заказы бесконечно. Были введены обязательные перерывы и лимиты по времени работы. Кроме того, платформы обязали платить страховку от несчастных случаев и делать пенсионные отчисления. Это снизило чистый доход «на руки» для курьеров.
Куда идет Казахстан
Судя по всему, Казахстан выбрал путь ЕС и Китая. С 2026 года вступают в силу поправки в Налоговый кодекс, которые изменят статус таксистов и курьеров. Но цель этих изменений скорее вывести гиг-экономику из серой зоны и увеличить сбор налогов. То есть, возможно, мы получим отчетное снижение числа самозанятых, но структура рынка труда не изменится. Поскольку со стороны бизнеса попыток побороться с агрегаторами за работников пока не наблюдается. А судя по мировой тенденции, завод будущего — это не казарма с проходной, а платформа, где работник сам управляет своим временем и доходом.
