Американская художница по текстилю Дженис Арнольд взяла войлок в качестве отправной точки для изучения его симбиотической связи с культурой кочевников, связывая культуру с личными вещами через свои широко варьирующиеся работы с войлоком. Войлок, высокофункциональная форма текстильного искусства, был опутан центральноазиатским кочевым образом жизни в течение тысяч лет.
Арнольд рассказала о происхождении войлока, его универсальности, мудрости кочевых практик изготовления войлока в своей недавней поездке на фетровый фестиваль в Казахстане.
Войлок был самым ранним типом ткани для многих кочевников. Он хорошо служил им на протяжении всей их жизни в качестве одежды, обуви, украшения дома, экстерьеров юрт и одеял для лошадей. На протяжении тысячелетий кочевая традиция изготовления войлока создавала прочную связь с природой.
По мнению Дженис, войлок – это мощная древняя вещь, которую игнорируют даже казахи, предки которых были мастерами практического войлочного применения.
«Технологии и наше синтетическое окружение отделили нас от мира природы и наших исторических традиций изготовления вещей вручную. Мы тактильные, социальные существа и стали голодать по натуральным волокнам, текстурам и неправильным формам», — сказала Арнольд. «Когда работаешь в команде, получается намного лучше и больше, если бы ты делал один. Ведь это создает эмоциональную связь».
Большая часть текстиля и произведений искусства вдохновило ее к путешествиям в Центральную Азию. Она исследует культуру людей и городов, которые посещает. Все это делает она, чтобы понять, как материал может направить ее как художника.
Предыстория художника и первый опыт работы с войлоком
Шитье и текстиль всегда были частью жизни Арнольд. Младшая из четырех детей, она научилась шить по перепрофилированию одежды ее братьев и сестер. Это и стало ее первой встречей с текстилем и помогло развить утонченное чувство тканей.
Арнольд изучала этнический текстиль в колледже, а затем начала работать в индустрии моды, чтобы заняться проектами визуального мерчандайзинга. Но это было только тогда, когда ей предложили создавать скульптуры для модных домов от компании nordstrom fashion retailer в 1999 году, но она встала на путь изучения этнографического войловарения.
«Они увидели небольшой образец войлока ручной работы, который я сделала, и сказали: «Да, мы хотим 200 скульптур». Два метра высотой 200 скульптур требовали более 1000 квадратных метров материала ручной работы. Тем не менее, я сделала только кусочки войлока размером с мою руку», — заверила Арнольд.
Описывая свой подход к вызовам, она сказала, что она «настоящий риск».
«Я выросла с таким отношением не «могу ли я что-то сделать?», а «как я могу что-то сделать», — добавила она.
«С самого начала, когда я изучала эту форму текстильного искусства, мне пришлось вернуться к традиционной форме, и единственные люди в мире делают большие листы войлока ручной работы были выходцами из Центральной Азии», — продолжила она.
В то время в США о войлоке ручной работы не слышали, Youtube и Google не отвечали на запрос. То есть, чтобы начать, она нашла статью в National Geographic с фотографиями выходцев из Центральной Азии, где описывалось, как укладывать сырое волокна на землю и сворачивать шерсть в войлок.
«Эти фотографии были моими гидами. Это было все, что у меня было, и это был вопрос экспериментов, ошибок и, в конечном итоге, успеха, изучая язык шерсти. У меня не было ни верблюда, ни коровы, ни лошади, но у меня была машина и семья. Я свернула шерсть в войлок позади моей машины. Именно так были сделаны первые 1 500 квадратных метров войлока ручной работы в моей студии», — сказал она.
Этот опыт превратил ее интересы в карьеру. Арнольд была одним из первых художников в США, кто создала войлок ручной работы в таком масштабе для ее художественных работ. Позже она делала большие проекты для Cirque du Soleil, Голливудских художников по костюмам, Лос-Анджелесской и Нью-Йоркской опер.
Одним из выдающихся произведений из войлока был проект по созданию «драконьей ткани» для мировой премьеры оперы «Грендель».
«Он должен был подражать расплавленной лаве, потускневшему золоту, меди и огню. Я собрала все эти элементы вместе в несколько метров войлока, которые стали частью набора и ведущие костюмы», — сказала Арнольд, описывая универсальность войлока.
Центрально-Азиатская культура и войлок
По мере того, как Арнольд развивала свой подход к работе с войлоком, она часто посещала страны Центральной Азии, чтобы узнать о региональных текстильных традициях в культурном контексте и продемонстрировать свою работу и универсальность войлока с местными мастерами.
«Я сразу почувствовала эту связь с коренными народами, потому что это была форма искусства выживания тысячи лет назад, и это было частью всей фазы жизни. Войлок действительно является духовной тканью. Это то, что настолько старо, врожденно и естественно по своей форме, что люди воспринимают это как должное», — сказал Арнольд.
Как бы просто ни звучало изготовление войлока, инновационный подход кочевников к «живому волокну», что реагирует на окружающую среду, нельзя отрицать.
«Когда это очень влажная среда, шерстяное волокно открывается и поглощает влагу. Именно поэтому вы можете носить его в летнее время. А в зимнее время он одарит вас теплом», — сказал Арнольд.
По словам художника, способность научиться сотрудничать и использовать естественные явления, такие как войлок, чудесна.
«Настоящее чудо — это овцы, и кочевые люди научились брать от нее все, чтобы выжить. Для меня это самая мудрая вещь в мире, что люди могут иметь отношения с миром природы таким образом и работать «сотрудничать» с природой, чтобы выжить», — сказал Арнольд.
«Пастухи заботятся об овцах, овцы дают шерсть. Это устойчивый круг, о котором люди так долго забыли. Теперь мы начинаем видеть мудрость этого. Поэтому, когда я возвращаюсь в Центральную Азию, я вижу, что именно жители Центральной Азии являются мудрыми», — продолжила она.
По ее словам, традиционный войлочный текстиль нагружен смыслом, который не следует отделять от культуры и ее истоков.
«Для меня вы не можете отделить людей и процесс от продукта. Я чту этот вид искусства коренных народов и считаю, что важно проявлять благодарность за это, а также просвещать людей. Поэтому всякий раз, когда я читаю лекцию или презентацию или делаю инсталляционный доклад, я всегда говорю о происхождении, говорю о Центральной Азии, говорю о кочевой мудрости и философии, о том, как эта ткань развивалась, а также говорю о процессе и о том, как шерсть на самом деле является естественной технологией», — сказала она.
Визит художника в Алматы
В ноябре прошлого года Арнольд впервые посетила Казахстан. Союз казахских ремесленников в связи с ее визитом запланировал первый в Казахстане Международный фестиваль войлока, где она провела несколько презентаций и мастер-классов.
«Меня смиряет то прекрасное чувство, как войлок производится в Казахстане. Я хотела выразить свое личное уважение к тому, как они продолжают эту важную живую традицию с такой честностью. На мастер-классах моей целью было помочь молодым людям и мастерам вместе увидеть красоту в своих традициях. Я также предложила способы вдохновить и расширить то, что они могут сделать, и как исследовать потенциал текстур, веса и увидеть новые применения войлока», — рассказала Арнольд о своем опыте общения с местными войлочными ремесленниками.
Находясь в Алматы и вдохновленный своим визитом, Арнольд создала временный сайт с кусочками из серии длинных полупрозрачных панелей. Каждый из этих кусочков был проникнут многими слоями метафоры, соединяющей универсальное сознание, семью, память, науку, циклы жизни и концепцию ощущения как объединяющей силы между культурами по всему миру.
«Я называю эти произведения «кочевыми» — дань уважения древним истокам войлока. В соответствии с традицией, эти предметы предназначены для переноса и легко подвешиваются, чтобы гармонировать с каждым уникальным местом и пространством», — сказал Арнольд.
Инсталляция также содержала видеопроекцию дома художницы, создавая то, что она называет «прогулкой».
«В течение последних нескольких лет я снимала на видео сезоны рядом с моим домом в Олимпии и студией в Гранд-Маунде, штат Вашингтон. Благодаря этому сотрудничеству с Джоном Карлтоном, художником и видеоредактором, зрители смогли пройтись на моем месте через эту инсталляцию. Этот вид открыл окно в то, что вдохновляет и питает мой творческий дух», — сказала она.
