Представляем крутую статью от The Economist про переосмысление текущей макроэкономической парадигмы. Эксперты с канала Tengenomika сократили и выделили основные мысли — основной тезис — наступает новая макроэкономическая эра, сообщает Bizmedia.kz.
Основные тезисы статьи The Economist: Наступает новая макроэкономическая эра
Разрушения на рынках имеют масштабы, которых не было уже целое поколение. Глобальная инфляция впервые за почти 40 лет на двузначных показателях. ФРС США повышает процентные ставки самыми быстрыми темпами с 1980-х годов, а курс доллара самый крепкий за 20 лет, что негативно влияет на весь остальной мир. Мировые акции упали на 25% в долларовом выражении, что является худшим годом, по крайней мере, с 1980-х годов, а гособлигации находятся на пути к худшему году с 1949 года. Главный тренд заключается в разрушении глобализации, а энергетическая система расколота после начала войны в Украине.
Что было с последнего кризиса и относительного спокойствия в последние 10 лет?
Экономический рост был вялым, а инфляция — низкой. Поскольку частный и госсекторы недостаточно стимулировали рост экономической активности, ЦБ стали главным игроком. Они удерживали процентные ставки на минимальных уровнях и скупали огромные объемы облигаций при любых признаках неблагополучия, все дальше проникая в экономику. Накануне пандемии ЦБ Америки, Европы и Японии владели ошеломляющими финансовыми активами на сумму 15 трлн USD.
Что было с начала пандемии?
Пандемия стала последним триггером текущей высокой инфляции: огромные государственные стимулы и выплаты под залог, временные перекосы в структуре потребительского спроса и запутывание цепочки поставок, вызванное блокировкой. С тех пор этот инфляционный импульс был усилен энергетическим кризисом, поскольку Россия, один из крупнейших экспортеров ископаемого топлива наряду с Саудовской Аравией, изолировала себя от своих рынков на Западе.
Какие могут быть последствия?
Один из непосредственных страхов — это взрыв, поскольку финансовая система, привыкшая к низким ставкам, очнется от растущей стоимости заимствований. Плохая новость заключается в том, что эта система финансирования фирм и потребителей непрозрачна и сверхчувствительна к потерям.
С другой стороны, страх того, что ЦБ во всем мире может не хватить пыла и уверенности довести дело с укрощением инфляции до конца. Если рынки перестанут работать гладко, препятствуя потоку кредитов или угрожая заражением, ЦБ могут вмешаться: Банк Англии уже совершил разворот и снова начал покупать облигации, что противоречит его одновременному обязательству повысить ставки.
Это может ввергнуть мир в 1970-е годы с безудержной инфляцией. В каком-то смысле это алармизм и перебор. Большинство экономистов полагают, что инфляция в Америке снизится с нынешних 8% до 4% в 2023 году, поскольку рост цен на энергоносители ослабнет, а более высокие ставки будут кусать всех. И хотя вероятность того, что инфляция достигнет 20%, ничтожно мала, остается открытым вопрос о том, смогут ли правительства и центральные банки когда-либо снизить ее до 2%.
Возможные причины смены парадигмы в макроэкономике?
Держась за какие-либо макроэкономические постулаты, не стоит сбрасывать со счетов системные и структурные изменения в экономике. По сравнению с 2010-ми годами наблюдается структурный рост госрасходов и инвестиций. Стареющие граждане будут нуждаться в большем медицинском обслуживании. Европа и Япония будут больше тратить на оборону, чтобы противостоять геополитическая вызовам.
Изменение климата и стремление к безопасности приведут к росту госинвестиций в энергетику — от инфраструктуры возобновляемых источников энергии до газовых терминалов. А геополитическая напряженность заставляет правительства тратить больше средств на промышленную политику. Однако даже несмотря на рост инвестиций, демография будет оказывать все более сильное давление на богатые экономики. Стареющее население больше сберегают, и этот избыток сбережений будет давить на базовую реальную ставку процента.
Что может представлять из себя новая макроэкономическая эра в следующие 10-20 лет?
Предполагается увеличение госфинансирования при сохранении низких реальных процентных ставок. Для ЦБ это создает острую дилемму. А именно, чтобы снизить инфляцию до целевого уровня примерно в 2%, им, возможно, придется ужесточить политику настолько, что это вызовет рецессию. Это повлечет за собой потери рабочих мест и острую политическую реакцию.
Более того, если экономика сдуется и снова окажется в ловушке низких темпов роста и низких ставок 2010-х годов, ЦБ может снова не хватить инструментов стимулирования. Теперь возникает соблазн найти другой выход: отказаться от целевых показателей инфляции в 2%, существовавших в последние десятилетия, и скромно поднять их, скажем, до 4%. Этот вариант, вероятно, будет серьезно рассматриваться, когда ФРС начнет свой следующий обзор стратегии в 2024 году.
Есть и свои преимущества. В краткосрочной перспективе: менее серьезную рецессию или вообще ее отсутствие. А в долгосрочной перспективе: у ЦБ будет больше возможностей для снижения процентных ставок в условиях спада, что уменьшит необходимость в покупке облигаций и выделении средств под залог, когда что-то идет не так, что приводит к еще большему искажению экономики.
Однако есть и проблемы с этим подходом: авторитет и доверие к ЦБ будут подорваны: если изменили правила один раз, то почему бы не сделать это снова? Миллионы контрактов и инвестиций, заключенных под обещание 2% инфляции, будут сорваны, а умеренно более высокая инфляция приведет к перераспределению богатства от кредиторов к должникам. Между тем, обещание умеренного увеличения правительства может легко выйти из-под контроля, если политики-популисты будут давать необдуманные обещания по расходам или если государственные инвестиции в энергетику и промышленную политику будут плохо выполняться и превратятся в раздутые тщеславные проекты, снижающие производительность.
Эти возможности и опасности пугают. Но пришло время начать взвешивать их последствия для граждан и бизнеса. Самые большие ошибки в экономике — это провалы воображения, которые отражают предположение, что сегодняшний режим будет существовать вечно.
Заключение
Крайне интересные мысли у The Economist, над которыми нужно задуматься всем экономическим агентам. Мы же считаем, что не все однозначно в текущих реалиях, но переоценка любых устоявшихся инструкций требуется в условиях быстрых изменений, особенно если они структурные и системные, как в случае с демографией.
