История смерти мальчика, погибшего 5 января, со слов матери, передает Bizmedia.kz со ссылкой на Tengrinews.kz.
По словам Гаухар, 4 января ее семья осталась ночевать у ее родителей за городом. С тесном кругу семьи праздновали день рождения племянника. В Алматы они вернулись утром 5 января.
«По-семейному отметили, даже телевизор не смотрели. Там особо интернет не ловит. Когда легли спать, папа наш смотрел кино. Даже новости не смотрели. Пятого мы вышли утром, где-то в шесть утра, потому что на работу ехать далеко, Султану нужно было на тренировку. Не знала, что идут митинги, но Султан не выспался, я попросила его остаться дома, но он после новогоднего перерыва рвался на тренировку.
40 минут прождали автобус, но он не приехал. Я слышала, что на западе митинговали из-за газа, подумала, может, водители автобусов на забастовку вышли. Интернет работал плохо. Мы тогда подумали, что просто проблемы с сетью. Я перезагрузила телефон, удивилась, что в WhatsApp никто не пишет. Поймали попутку и поехали», — поделилась женщина событиями того дня.
По дороге женщина видела толпы людей на автобусных остановках, но ни демонстрантов, ни беспорядков не встретила. С водителем она расплатилась с помощью мобильного перевода.
В городе они зашли домой к младшему брату Гаухар. У женщины от холода разрядился телефон. Зарядив телефон и дозвонившись на работу в городскую поликлинику № 26, Гаухар впервые узнала про митинги, но все равно решила ехать.
«Вышла на дорогу, поймала такси. На работе некогда было особо обсуждать, было много работы. Новости пыталась читать, видела, что митинги, но у нас и раньше были митинги. В пять вечера освободилась, интернет не работал уже, пошла пешком искать банкомат. Я шла по Толе би, сейчас показывают кадры оттуда, сожженные машины. Тогда ничего этого не было. Не нашла банкомат, вернулась к братишке. Вечером, как поели, мы снова решили пойти искать банкомат, заодно купить продуктов на завтра. Брат пошел с нами, и младший сын Султан попросился с нами.
Сейчас вы хотите показать, что я такая безответственная, зная о митингах, вышла на улицу с ребенком. Но разве пятого числа хоть где-то было, чтобы стреляли в детей? И вообще, когда-то у нас вот так стреляли? Сколько у нас было митингов. Если бы я знала, что митинги такого масштаба, я бы и сама не сунулась туда», — рассказала Гаухар.
Момент трагедии женщина помнит плохо. Большую часть после случившегося ей рассказал ее брат.
«На следующий день у нас был билет на поезд до Семея. Нужна была наличка и продукты в дорогу. Где-то в 20:20 мы вышли из дома. Шли в банкомат, но не дошли, нам сказали, что он не работает. Хотели зайти в магазин, хотя бы хлеба взять. Но он тоже был закрыт. Возле нас были соседи, кто-то пытался позвонить продавцу, чтобы из окошка открыл магазин. Так мы стояли, ждали, вдруг начался шум. Братишка сказал: «Все, пошлите домой». Кто-то сказал: «О, салют». А потом, когда я посмотрела в сторону крыши Ауэзовского РУВД, это не было похоже на салют — выстрел, вспышка, одна вспышка. Я же никогда настоящих выстрелов и не слышала.
Когда сказали про салют, сын поднял телефон, чтобы снять. Я повернулась к нему, он стоял ко мне спиной. Подалась к нему, но в этот момент он упал на землю. Я сначала не поняла, как будто споткнулся. А когда увидела кровь из головы, закричала. Все, что было после, я уже не помню. Люди говорят, что еще достаточно было выстрелов. Потом мы посмотрели видео, которое успел снять Султан. По нему видно, что выстрел прозвучал в 20.49. В этот момент в сына попала пуля», — рассказала Гаухар.
Она не помнит, вызывал ли кто-то скорую помощь.
Ребенок, подумав, что это салют (до этого его запускали) решил его заснять. Возможно, сработала вспышка. Как только он выключил камеру и развернулся ему выстрелили в затылок. После он лежал на земле около 15 минут, так как никто не смог подойти из-за выстрелов. Позже его удалось забрать, но сердце у него уже не билось. После нескольких попыток оказать первую помощь, он начал дышать. Они звонили и в скорую и полицию, но на вызов никто так и не отвечал. В больнице они позвонили в полицию объяснив ситуацию, но им ответили что они врут…
«Я вообще ничего не делала. У меня было такое состояние, я только кричала. Дальше я уже не помню. Мне сказали, подошел какой-то мужчина, пытался меня успокоить. Но я не помню его. (...) Помню момент, женщины из соседнего дома завели меня в подъезд и не выпускали. Потом братишка прибежал и сказал, что Султан живой. Я немного успокоилась, собралась. Он сказал, то ли в седьмой больнице его не приняли, то ли не примут. Но повезли его во вторую детскую городскую клиническую больницу.
Брат сказал, что они пытались поймать машину, но никто не останавливался. Говорит: «Я выбежал на дорогу и остановил машину, прямо на капот залетел». Так наглым образом остановили и повезли. Казалось, все будет хорошо. Но он в больницу приехал и на месте скончался», — сказала мама мальчика.
Женщина признается, что хочет найти виновных, выстреливших в ее сына, но сейчас у нее нет версий произошедшего, только история смерти мальчика.
«Обычно смотришь туда, откуда гул идет. Когда голову подняла, решила, что стреляли с крыши РУВД. Там люди ходили. В окнах света не было, просто наверху ходили люди в черном. Я считаю, что оттуда, но как было на самом деле, не знаю. Просто больше никого не видела. Вооруженных людей не было возле нас. Не видела, чтобы кто-то подходил.
Даже если было на РУВД нападение, там знаете, какой забор? Кирпичный, высотой метра два, если не выше. Может, там внутри что-то происходило, я не знаю. Но мы были не внутри. Даже не на их стороне. Мы были через дорогу, и даже не прямо напротив, а стояли ниже в сторону Толе би.
Я не могу сейчас конкретно говорить, что «вот они стреляли». Даже не знаю, что произошло. Просто хочу, чтобы уполномоченные органы сказали, что это было. Сама хочу, чтобы мне хоть кто-то сказал, что было. Он же не вещь, чтобы выбросили и забыли. Моя ответственность, конечно, есть как родителя. Но и ответственность государства же есть», — поделилась предположениями Гаухар.
Женщина недоумевает, как можно было принять за мишень ребенка, ведь это было понятно по росту, телосложению и яркой одежде: на нем была голубая куртка и лимонного цвета шапка.
Похороны состоялись 7 января. По словам Гаухар, заявление в полицию написал ее брат.
«Дедушка — отец моего мужа — и мои братишки ходили на место происшествия. Я туда не могла идти. Один раз следователь приходил. Но после никого не было, никто ничего не расспрашивал. В четверг я выезжала в город, чтобы забрать свидетельство о смерти. Мне сказали, что в это время приходили из акимата. Мужчина домой не заходил, снаружи представился, что он из акимата, спросил, где я работаю», — сказала Гаухар.
По словам мамы, Султану 7 декабря исполнилось 12 лет. Он мечтал стать профессиональным футболистом.
«Любой вам скажет, от его рук, от его слов никто ни разу не плакал. Столько людей приходят, все его так любили. Он был добрый, спокойный, рассудительный не по годам, умный. Ответственный ко всему, хорошо учился. Такой красивый почерк был. Дети в классе называли его математиком. Очень математику любил. Он всех защищал. Даже старшего брата всегда старался защищать.
Глаза живые такие, горели. Очень хотел жить, у него были такие планы. Он несколько лет занимался футболом. Это для него было на первом месте. Хотел быть знаменитым футболистом. Очень старался», — рассказала Гаухар.
Тем временем в департаменте полиции Алматы рассказали, при каких обстоятельствах погиб 12-летний мальчик во время массовых беспорядков.
«Оказались в эпицентре событий в Ауэзовском районе, по улице Утеген батыра. Ребёнок погиб от шальной пули», – пояснили в полиции.
Якобы, мать сообщила полицейским, что 5 января в 23.00 она вместе с сыном отправилась в магазин, чтобы купить хлеб.
«Они живут в Каскелене. Были за городом и не знали, что митинг приобрел такие ужасные масштабы. Султан — футболист, он не пропускал ни одной тренировки, на которую они с мамой и приехали. Но ФК был закрыт, решили переночевать в Алматы. Его отец отговаривал от поездки. Но Султан не мог пропустить ни одну тренировку. Он был ответственным, немногословным, заботливым. В его детском теле жил взрослый человек, который знал, чего хочет, у него были планы, график, цели», — рассказывает тетя погибшего мальчика Меруерт.
Имя Султана не станет частью мирового футбола, не будет блистать на кубках и чемпионатах, а останется в хрониках страшной Алматинской трагедии 2022 года.
